Культура занаки
Добавлено: 17 май 2018, 14:00
У ЗАТВОРЁННОЙ ДВЕРИ
Один миссионер, несший служение в народе Занаки на берегах озера Виктория (Восточная Африка), был очень воодушевлен тем, как слушатели воспринимали его рассказы. Туземцы казались весьма открытыми для благовестия и были близки к тому, чтобы принять Христа всем племенем (что, в общем-то, нередко случается среди народов с общинным укладом жизни). Желая как можно более торжественно обустроить это событие, миссионер предложил организовать праздник и пригласить в качестве почетного гостя своего учителя – известного в его стране благовестника, проповеди которого неизменно собирали множество слушателей.
Праздник удался на славу, а оратор, чье выступление должно было стать кульминацией торжества, просто превзошел сам себя! Миссионер не мог сдержать слез, слушая его пламенную речь о Божьей любви и Христовой жертве. Он возносил Господу хвалу, с восторгом предвкушая всеобщий отклик на традиционный призыв к покаянию в конце проповеди. Когда же смолкли последние слова проповедника, воцарилось гнетущее молчание. Слушатели стали один за другим расходиться, и любые дальнейшие попытки рассказать кому-либо о Христе заканчивались провалом. По отношению к миссионеру образовалась атмосфера недоверия и подозрительности.
На поверку оказалось, что причиной такой перемены стала из раза в раз повторявшаяся ключевая фраза проповеди: «Иисус стучит в двери твоего сердца». Это был избитый штамп, характерный для церковной среды, из которой прибыл проповедник. Сентенция эта настолько там примелькалась, что мало кто уже задумывался, в какой мере библейской она является. Беда заключалась в том, что в культуре Занаки в двери стучат лишь разбойники и грабители. Пришедшие с миром, зовут хозяев голосом, стоя у двери.
Обиднее всего было то, что на самом деле фраза «Се, стою у двери и стучу» (Откровение 3:20) не имеет никакого отношения ни к благовестию, ни к какому-либо органу человеческого тела. Речь в ней идет о Лаодикийской церкви, которой так комфортно то, что Господь остался за дверью.
Но даже в этом исходном контексте, если принимать во внимание особенности местной культуры, буквальный перевод «стою у двери и стучу» неприемлем. Сохраненная форма оригинального текста будет нести совершенно иное содержание: Христос пришел вас ограбить. Задача же благовестника – донести до слушателя смысл Писания, а не передать его форму. Так что культурно контекстуализированный перевод этой фразы должен был бы звучать иначе: «Вот, Я стою у двери и зову. Кто услышит Мой голос и откроет дверь, к тому Я войду и буду ужинать с ним, а он – со Мной». Такая версия вполне соответствовала бы и контексту слушателей, и более широкому контексту Писания, указывающего на Иисуса как на истинного пастыря, зовущего своих овец по имени (От Иоанна 10:3).
(Из книги "Основы кросскультурного благовестия". Готовится к печати.)
© Sergei Golovin, 17.05.2018
Один миссионер, несший служение в народе Занаки на берегах озера Виктория (Восточная Африка), был очень воодушевлен тем, как слушатели воспринимали его рассказы. Туземцы казались весьма открытыми для благовестия и были близки к тому, чтобы принять Христа всем племенем (что, в общем-то, нередко случается среди народов с общинным укладом жизни). Желая как можно более торжественно обустроить это событие, миссионер предложил организовать праздник и пригласить в качестве почетного гостя своего учителя – известного в его стране благовестника, проповеди которого неизменно собирали множество слушателей.
Праздник удался на славу, а оратор, чье выступление должно было стать кульминацией торжества, просто превзошел сам себя! Миссионер не мог сдержать слез, слушая его пламенную речь о Божьей любви и Христовой жертве. Он возносил Господу хвалу, с восторгом предвкушая всеобщий отклик на традиционный призыв к покаянию в конце проповеди. Когда же смолкли последние слова проповедника, воцарилось гнетущее молчание. Слушатели стали один за другим расходиться, и любые дальнейшие попытки рассказать кому-либо о Христе заканчивались провалом. По отношению к миссионеру образовалась атмосфера недоверия и подозрительности.
На поверку оказалось, что причиной такой перемены стала из раза в раз повторявшаяся ключевая фраза проповеди: «Иисус стучит в двери твоего сердца». Это был избитый штамп, характерный для церковной среды, из которой прибыл проповедник. Сентенция эта настолько там примелькалась, что мало кто уже задумывался, в какой мере библейской она является. Беда заключалась в том, что в культуре Занаки в двери стучат лишь разбойники и грабители. Пришедшие с миром, зовут хозяев голосом, стоя у двери.
Обиднее всего было то, что на самом деле фраза «Се, стою у двери и стучу» (Откровение 3:20) не имеет никакого отношения ни к благовестию, ни к какому-либо органу человеческого тела. Речь в ней идет о Лаодикийской церкви, которой так комфортно то, что Господь остался за дверью.
Но даже в этом исходном контексте, если принимать во внимание особенности местной культуры, буквальный перевод «стою у двери и стучу» неприемлем. Сохраненная форма оригинального текста будет нести совершенно иное содержание: Христос пришел вас ограбить. Задача же благовестника – донести до слушателя смысл Писания, а не передать его форму. Так что культурно контекстуализированный перевод этой фразы должен был бы звучать иначе: «Вот, Я стою у двери и зову. Кто услышит Мой голос и откроет дверь, к тому Я войду и буду ужинать с ним, а он – со Мной». Такая версия вполне соответствовала бы и контексту слушателей, и более широкому контексту Писания, указывающего на Иисуса как на истинного пастыря, зовущего своих овец по имени (От Иоанна 10:3).
(Из книги "Основы кросскультурного благовестия". Готовится к печати.)
© Sergei Golovin, 17.05.2018