Патриархальное общество, основанное на жесткой власти отца семейства, порождает прежде всего отцеубийство. Каин убил Авеля только потому, что Адам был слишком хитёр. Павсаний – автор монументального, с «Войну и мир» путеводителя по Греции – описывал фреску Полигнота, изобразившего сошествие во ад Одиссея. Видел он эту фреску в середине II столетия, когда картине было более шести веков, а Данте оставалось ждать ещё тысячу лет.
Все ужасы ада (Аида) на фреске уже были, но Павсаний, который редко позволяет читателю заглянуть в свою душу, выделил одно:
«Особенно интересно посмотреть, как отец душит сына, который несправедливо с ним обращался» (10.28.1).
Боязнь быть убитым собственным сыном мрачной тенью висит над всяким патриархальным обществом. «Древние выше всего ставили почитание родителей», - нравоучительно замечает Павсаний. Ну да, Демосфен перечисляет законы против отцеубийц вместе с законами против дезертиров (28, 119). Чтить отца – как сражаться с врагом. Враг, очевидно, это собственное желание придушить домашнего тирана. У Эсхила и Аристофана отцеубийцы вечно тонут в адской топи (Эвмениды, 269; Лягушки, 146, 274).
А вы думали, почитание родителей случайно в одном ряду с «не убий»?
Деспотизм сам растит своих убийц, и домашний деспотизм растит убийц домашних.
Павсаний даже отвлёкся от описания фрески и описал случай, которому был современником – это одно из немногих событий его родного столетия, о котором он упомянул. Во время извержения Этны 122 года (Павсанию тогда было, видимо, около десяти лет, жил он на другом конце Средиземного моря, в нынешней юго-западной Турции, но извержение было мощным даже для Этны) была уничтожена Катана, находящаяся около Этны. Город погиб, но жители в основном спаслись, потом вернулись. Здесь и рассказывали о двоих «благочестивых» - «евсебесин» (отсюда, кстати, имя «Евсей») - братьях:
«Когда произошло извержение Этны и огненная лава потекла на Катану, то они, нисколько не думая о золоте и серебре, бросились бежать, один, взявши себе на плечи мать, а другой - отца. Так как они двигались с трудом и с ношей, то горящая лава, гонимая пламенем, их догоняла, но они даже здесь не бросили своих родителей. И вот, говорят, огненный поток разделился на две части, и пламя прошло мимо, не причинив никакого вреда ни юношам, ни бывшим с ними родителям. Еще и до моего времени этим юношам воздаются почести и поклонение у катанцев».
И не надо думать, что греки были хуже других – притча о блудном сыне есть притча о двух братьях-отцеубийцах. Символических, но судится-то намерение.
Любопытно, конечно, как Павсаний (и другие счастливые античные отцы и сыновья) представлял себе участь отца. Душить сына, мстить подлецу – это скрашивает загробную тоску или усиливает? Вечный Тарас Бульба вечно расстреливает в упор вечного своего сына… Пётр Романов вечно допрашивает сына своего Алексея… Павел Петрович вечно предлагает понюшку табаку Александру Павловичу…
©
Священник Яков Кротов. Фейсбук, 31 марта 2014 г. в 19:09[/i]