Чему учит история Лота?
Добавлено: 21 июл 2016, 13:49
БЕГСТВО К БОГУ
«но в день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный и истребил всех;» (Лк. 17, 29)
Порядок слов имеет значение: не «в день, когда пролился с неба дождь огненный», а «в день, в который Лот вышел из Содома». Лот был спасён, потому что Лот не ябедничал Богу на тех, с кем жил бок о бок, а старался поддерживать с ними мирные отношения. Он пытался быть «хорошим соседом» даже людоедам, а не жил с мордой, перекошенной от злости на грешников. Лот не выискивал всюду признаков конца света, он покинул Содом не потому, что - по его представлениям - количество абортов, эвтаназии и зачатий в пробирке переполнило чашу Божьего терпения, а только потому, что ему Бог так сказал. Много с тех пор было покидателей, но все они действовали по своим расчётам, а Бога слушать им было попросту некогда. Лот не искал лучшей доли, не эмигрировал, он уходил в никуда, кругозор у него был неширок, почему и вышел конфуз с дочерьми. Иисус, как и всегда, не обещает, что будет огненный дождь, Он берёт происшедшее с Лотом как эталон внезапности, непредсказуемости. Тут важно и не проспать, и не тронуться в путь слишком рано. Пройти между беззаботностью и озабоченностью, бездумностью и тревожностью, которые в душе человеческой как Содом и Гоморра. Фальстарт опасен, потому что силы человеческие не безграничны, и на самое важное - только один заряд. Прóпасть в два приёма не перепрыгивают. Конечно, бывает, что удаётся компенсировать бездарно растраченное, но сильно на это рассчитывать как-то странно.
К тому же совершенно очевидно, что Иисус не имеет в виду какой-то один день, общий для всех. Во-первых, Он говорит о «днях» (ст. 22), во-вторых, Он говорит не о грехах, которые копятся и копятся, Он говорит о самой странной праведности, которая способна пожертвовать родной кровиночкой, лишь бы спасти совершенно чужого человека. Потому что, в конце концов, в чём праведность Лота? Мужик знал, среди кого живёт - среди людоедов. Поэтому мужик дежурил у входа в город и, когда появились ничего не подозревающие путники, спрятал их у себя. Но людоеды всё-таки пронюхали и пришли требовать выдачи - может, они хотели их крестить, может, обрезать, а может, выслать как незаконных мигрантов - ну откуда у ангелов, посланных Богом, трудовые визы?
Так вот Лот был святой, но с агорафобией. Ему казалось, что опасность - в городе. А опасность - всюду. Содом без границ - потому что всюду нарезали границ и надеются этим выгородить себе кусок счастья пожирнее. Негде сесть и дежурить, предостерегая о ловушке обывательщины и эгоизма. Мир устроен так, что бессмысленно ставить маяки. Все - всюду. Некуда и уходить - во всяком случае, ногами. Дежурство, о котором говорит Иисус («дежурство», вспомним, от слова «жур», «день», «йом») - это быть амортизатором между человеком и людоедством здесь и сейчас. Бежать не в Сигор и не в горы, а бежать к Богу. Тем более, и недалеко - вот где мы нужны ближнему или дальнему, там и Бог.
© Священник Яков Кротов
«но в день, в который Лот вышел из Содома, пролился с неба дождь огненный и серный и истребил всех;» (Лк. 17, 29)
Порядок слов имеет значение: не «в день, когда пролился с неба дождь огненный», а «в день, в который Лот вышел из Содома». Лот был спасён, потому что Лот не ябедничал Богу на тех, с кем жил бок о бок, а старался поддерживать с ними мирные отношения. Он пытался быть «хорошим соседом» даже людоедам, а не жил с мордой, перекошенной от злости на грешников. Лот не выискивал всюду признаков конца света, он покинул Содом не потому, что - по его представлениям - количество абортов, эвтаназии и зачатий в пробирке переполнило чашу Божьего терпения, а только потому, что ему Бог так сказал. Много с тех пор было покидателей, но все они действовали по своим расчётам, а Бога слушать им было попросту некогда. Лот не искал лучшей доли, не эмигрировал, он уходил в никуда, кругозор у него был неширок, почему и вышел конфуз с дочерьми. Иисус, как и всегда, не обещает, что будет огненный дождь, Он берёт происшедшее с Лотом как эталон внезапности, непредсказуемости. Тут важно и не проспать, и не тронуться в путь слишком рано. Пройти между беззаботностью и озабоченностью, бездумностью и тревожностью, которые в душе человеческой как Содом и Гоморра. Фальстарт опасен, потому что силы человеческие не безграничны, и на самое важное - только один заряд. Прóпасть в два приёма не перепрыгивают. Конечно, бывает, что удаётся компенсировать бездарно растраченное, но сильно на это рассчитывать как-то странно.
К тому же совершенно очевидно, что Иисус не имеет в виду какой-то один день, общий для всех. Во-первых, Он говорит о «днях» (ст. 22), во-вторых, Он говорит не о грехах, которые копятся и копятся, Он говорит о самой странной праведности, которая способна пожертвовать родной кровиночкой, лишь бы спасти совершенно чужого человека. Потому что, в конце концов, в чём праведность Лота? Мужик знал, среди кого живёт - среди людоедов. Поэтому мужик дежурил у входа в город и, когда появились ничего не подозревающие путники, спрятал их у себя. Но людоеды всё-таки пронюхали и пришли требовать выдачи - может, они хотели их крестить, может, обрезать, а может, выслать как незаконных мигрантов - ну откуда у ангелов, посланных Богом, трудовые визы?
Так вот Лот был святой, но с агорафобией. Ему казалось, что опасность - в городе. А опасность - всюду. Содом без границ - потому что всюду нарезали границ и надеются этим выгородить себе кусок счастья пожирнее. Негде сесть и дежурить, предостерегая о ловушке обывательщины и эгоизма. Мир устроен так, что бессмысленно ставить маяки. Все - всюду. Некуда и уходить - во всяком случае, ногами. Дежурство, о котором говорит Иисус («дежурство», вспомним, от слова «жур», «день», «йом») - это быть амортизатором между человеком и людоедством здесь и сейчас. Бежать не в Сигор и не в горы, а бежать к Богу. Тем более, и недалеко - вот где мы нужны ближнему или дальнему, там и Бог.
© Священник Яков Кротов